♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦
Have you ever
thought about
what protects
our hearts?
♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦
[indent] Эстер не умеет проигрывать, потому что она всегда побеждала, пусть не своими усилиями, а стараниями других или благодаря кошельку отца, но фортуна всегда была к ней благосклонна, а полочка наград в комнате время от времени пополнялась очередным бесполезным трофеем. Эстер не слишком умна, чтобы быть отличницей, она не слишком-то любит потеть на занятиях физкультурой и потому никогда не станет известной спортсменкой, она не обладает ярким талантом, чтобы заявить о себе миру и всё же она победительница. Так уж распорядилась жизнь.
[indent] Закованная в панцирь веры в собственную победу, она вместе с тем стала безумно хрупкой. Люди в своих доспехах страдают больше, чем без оных. Она сминаются в них, ломаются в них, рассыпаются трухой, потому что вместо того, чтобы научиться обороняться они просто влезли в консервную банку, уповая на то, что она их спасет. Потому что так проще. Люди на самом деле совершенно не гибкие. Они ломкие, неспособные выгнуться в новую форму. Они ломаются в неё, заполняют новый сосуд собственным пеплом, а затем он скрепляется между собой и вновь появляется слабая ломкая фигура, которая рассыплется прахом при необходимости новой трансформации.
[indent] Эстер тоже ломкая, не способная стать кем-то новым, хоть и не до конца осознающая это. Вся она - лишь костный скелет, угловатый, твердый, не способный к метаморфозам, наполненный давними привычками и инстинктами, от которых невозможно избавиться. Она всегда будет лживой с этой сладкой псевдо дружелюбной улыбочкой, намертво прилипшей к губам, она на всю жизнь остается тем, кто в лицо смеется и рассказывает забавные истории, а мысленно прикидывает насколько изменится мир, если собеседника вдруг не станет. У Эстер есть куча различных нюансов характера, от которых они никогда не сможет избавиться.
[indent] Так уж сложилось.
♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦
Just a cage
of rib bones
and other
various parts
♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦
[indent] Она с тревогой вглядывается в полутьму, почти что кожей ощущая присутствие кого-то ещё, и это нервирует, нервирует до жути, до дрожи в коленях и зубовного скрежета. А когда из тьмы раздается пораженное: "Кто здесь?" - едва уловимо вздрагивает от подавляемого страха. Быстрым движением руки она вытирает тыльной стороной ладони выступившие на глазах слезы, надеясь, что подводка, самовольно одолженная у матери, не размазалась. Не хватало ещё, чтобы кто-то видел или догадался о том, что она едва не расплакалась, словно сопливый младенецц, расшибший колено о камень в саду. Черта с два кто-то увидит её слезы.
[indent] Эстер поджимает губы, осознавая, что в помещении находится девушка. А вот это ещё более неприятный момент, если честно. Особы женского пола опасны, она знает это по себе. Извертливые, хитрые, скользкие, словно змеи, они обладают ядовитыми клыками, поэтому с их укусами порой справиться очень сложно, особенно если ты и без того подавлен. Эстер была подавлена, прежде прочная костяная клетка ребер сейчас была мягкой, словно тесто и потому практически не защищала уязвимое сердце.
[indent] Девочка вздрагивает, когда её губы накрывают рукой и хочет злобно прошипеть хоть что-то, чтобы выразить своё сугубо личное "фи" к столь нахальным поступкам, но девушка опережает её, шепча на ухо, чтобы она не шумела. Как это прелестно, ей теперь ещё и приказывают! Да что за день-то такой? Когда рука с её губ исчезает, Эстер недовольно проводит по ним тыльной стороной руки, словно стараясь стереть неприятный ей привкус чужой кожи, и тут же морщится, потому что по собственной коже размазывается липкая масса блеска. Фу, мерзость какая!
♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦
So it's fairly
simple to cut
right through
the mess
♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦
[indent] Эстер слушает девушку с затаенной усмешкой. Не до конца верит её словам, потому что обычно никто просто так ни за кого не заступается. Даже в глубоком детстве, сейчас же, в подростковом возрасте, у всех и вовсе крышу посносило от яро прогрессирующего индивидуализма, какая тут выручка и взаимопомощь? Так что слова девушки настораживают, заставляют тихо хмыкнуть и скрестить руки на груди.
[indent] – Тебе-то от этого какой смысл? – интересуется она, силясь рассмотреть девушку в полутьме. Её лицо смутно знакомое, как у человека, с которым невольно пересекаешься в одном из кабинетов пару раз в день, когда переходишь из класса в класс для нового урока.
[indent] Эстер старательно размышляет можно ли верить словам своей якобы мстительницы. Кажется, она не видела её прежде в компании Джоша, так что заранее подготовленный план по её, Терри, дальнейшему унижению можно довольно смело отбросить. К тому же, топот за дверями звучал довольно правдоподобно, но даже если эти остолопы бежали за ней, то какова гарантия того, что девушка действительно заступалась за Рид, а не просто придумала эту историю, став свидетельницей поражения Эстер, и теперь решившая попросту примазаться, чтобы иметь хоть какую-то надежду на то, что не будет битой? Собственно, гарантии не было никакой, но это было довольно интересно.
♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦
And to stop
the muscle
that makes us
confess
♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦ ♦
[indent] – Что ты им сделала, м-м-м, Александра? – для того, чтобы всё-таки припомнить имя девушки приходится довольно сильно напрячь извилины. Подобные знания порой прячутся в столь укромные уголки сознания, что достать их кажется совсем нереальным. – Кажется, ты их неплохо так разозлила, – словно в подтверждение её слов за дверью вновь проносится толпа школьников, позволяя коридору грохотать эхом топота. – Вон как слоняются, ну прямо слоны!
[indent] Подобная игра слов, который некоторым (подавляющему большинству, вероятнее всего) показалась бы странной, весьма нравилась самой Эстер, находившей её весьма остроумной. "Ты слон?" "Нет." "Ну и не слоняйся тут, не мешай слонам слоняться, верблюдам плеваться и всё такое прочее." Благо теперь, наученная горьким опытом, Эстер уже даже не пыталась пояснять свои странноватые фразы, где далеко не каждый мог углядеть юмор. Несколько удивленных взглядов, так и вопящих: "Да ты совсем крышу потеряла!" – научили её одной простой истине: кто захочет, тот поймет, остальным нет смысла разжевывать.
[indent] Тихо вздохнув, Эстер переминается с ноги на ногу - холодновато без обуви-то, поэтому она делает несколько шагов, сокращая расстояние, отделяющее её от ближайшей парты, и усаживается на столешницу, болтая ногами в воздухе. Помнется платье? В общем-то, теперь уже немного плевать, всё равно в зал Эстер уже не вернется, а у таксистов или водителя, который её заберет, мятые платья навряд ли вызовут интерес.
[indent] – Как думаешь, надолго мы тут застряли?